Львова-Белова об угрозах после выдачи судом Гааги ордера на арест: «Звонят, говорят, что меня повесят на суку»

Три месяца назад международный уголовный суд в Гааге выдал ордер на арест уполномоченного по правам ребенка Марии Львова-Беловой, воспитывающей девять детей, четверо из которых приемные. Госдеятель не стала скрывать, что после этого ее жизнь стала сложнее.

В частности, Львова-Белова стала получать угрозы со стороны жителей Украины и тех, кто встал на их сторону. Несмотря ни на что, общественный деятель продолжает свою работу.

«Жизнь стала сложнее, не стану отрицать. Звучат постоянные угрозы со стороны Украины, Запада. Сообщения приходят на телефон… Раздаются ночные звонки, говорят, что меня повесят на таком-то суку, с детьми разделаются. Иногда это провокационные вещи, но встречаются люди. которые действительно верят, что надо защищать мифических детей, разлученных с родителями. Их тоже можно пожалеть. Переживаю за своих детей, за свое дело… Но понимаю, что нахожусь в команде президента и буду идти до конца. Пока есть дети, которым нужна помощь, мы будем ее оказывать», — разоткровенничалась 38-летняя Мария в передаче «Жизнь и судьба» с Борисом Корчевниковым на канале «Россия 1».

К слову, Мария Львова-Белова не получала никаких документов от Международного уголовного суда в Гааге. Громкие заявления против нее были опубликованы лишь в западных средствах массовой информации. Общественный деятель уверена — все это сделано лишь для того, чтобы создать ей образ злой похитительницы детей.

«На самом деле они же сами себе яму копают. Ведь тема, которую они взяли — тема детей, — она трогает каждого человека. А это значит, что у них не осталось никакого аргумента, им нужны были непререкаемые доказательства, что Россия якобы страшная страна. И они использовали для этого тему детства. Но многие люди, зная, как все происходило, изменили свое отношение к СВО. Потому что пришло осознание, почему это происходит.

У меня нет официальных документов, которые касаются расследования. Это только в СМИ заявили, сказали, причем каким-то размытыми словами. Это не факты, а какая-то абстракция, фикция. Когда я об этом узнала, была очень удивлена, возмущена, ведь у нас дети становятся разменной монетой с украинской стороной. Слава Богу, что есть возможность как-то на это влиять», — отметила уполномоченный по правам ребенка.